- e-mail: info@maksimchuk.ru
За десять с лишним лет работы в центральном аппарате Владимир Михайлович исколесил почти все республики Советского Союза: оперативное тушение масштабных пожаров; ликвидация последствий катастрофических ситуаций (техногенных аварий, природных бедствий); проверка подразделений; совещания на разных уровнях; решение вопросов производства, поставки пожарной техники и внедрения новой техники; соревнования по пожарно-прикладному спорту и многое другое. Поездки бывали частыми, дальними и ближними; иногда – интересными, часто – опасными, очень опасными – о них я знаю мало, потому что рассказывать об этом не хотел. Всего несколько слов обронил, например, о чудовищной аварии на газопроводе в Западной Сибири в 1988 году, но мое впечатление от нее осталось как от описания пожара в Ионаве. Неужели людям нужны такие способы передачи топлива? Или как тушили пожары в Сибирской тайге, в лесах, на речных островах, где испокон веков люди жили одинаково, так же, как в первобытной давности, горели часто, тушили "по-старинке" – иного не могло быть там, куда цивилизация не дошла… Неужели можно вообще так жить в наше-то время? Или – ужасающий пожар в общежитии в Норильске, который долго не удавалось потушить, и люди прыгали из окон с высоких этажей (причем в пятидесятиградусный мороз!) И слов нет…
Или – еще десятки подобных примеров, с которыми сталкивался регулярно…
Серьезными были командировки, важные решались дела. Когда возвращался после тушения тяжелых пожаров, был подавленным и удрученным от тяжелых последствий, гибели людей. Гибель людей переносил тяжело, глубоко переживая драматические события… Бывало, рассказывал кое-что, и то, спустя какое-то время… Иногда возвращался удовлетворенным тем, что узнал и увидел в гарнизонах. Не скрывал своей радости по поводу того, что удавалось добиться решения важных вопросов на местах – и с пожарными руководителями, и с местной администрацией. А ведь такие «киты» попадались! Искренне радовался успехам коллег, особенно в тех случаях, когда шла речь о провинции или о "глубинке". В ходе проверок в отдаленных регионах старался повернуть все к лучшему, что мог – в тех местах.
Особой деликатности требовала работа по разбору жалоб и писем. Когда Владимир Михайлович куда-то приезжал в первый раз, многие его знали только понаслышке. В следующий раз народ тянулся к нему, не то, что к иным проверяющим. Знали, что лично для себя ему ни от кого ничего не нужно (подношений не любит, взяток не берет, от сомнительных предложений отказывается, недобросовестности и расхлябанности не прощает). Даже письма ему писали – потом – с очередными просьбами или с выражением благодарности. Помню, как один ветеран из Таджикистана (не вспомню фамилию) примерно писал: «Я прослужил в пожарной охране всю жизнь, работал честно, мой сын пошел по моим стопам. Помогите разобраться с вопросами отстранения от службы моего сына, который прослужил в пожарной охране десять лет, а теперь (то-то и то-то)... Если лично Вы не разберетесь, то помочь моему сыну и восстановить мое доброе имя – некому. У нас вся власть и правда находится в руках сильных и в кошельках богатых, а им – никто не указ…»
Разобрался, конечно… Много было подобных обращений и слез человеческих. Помню, не однажды говорили так: «Судьбу благодарю, что такой человек встретился на пути и помог во всем!» А вообще Максимчука по всем округам, во всех уголках страны, где он успел побывать, давно уже называли «лучом света в темном царстве», а поскольку тьмы – всегда предостаточно, то тьма активно сопротивлялась лучу-метеориту, искажая истину, очерняла за глаза поступки, мешала пробиваться вперед. Да что говорить! Так было и будет на свете, и это изменить очень трудно…
Тем не менее, Владимиру Михайловичу отступать было некуда. Он научился быть готовым почти ко всему, а в плане инспекторских проверок не обходил вниманием ни одну частную (или личную проблему), хотя ему это обходилось дорого – в плане собственного здоровья. Старался восстанавливать справедливость и вселять веру в справедливость там, где люди перестали на это даже надеяться. Еще чаще встречались факты грубых нарушений и безответственности местного начальства. В таких случаях становился непримиримым и виновных не оправдывал, хотя вседозволенность их поступков была неспроста и объяснялась просто: связи в Москве! Угрожали ему не однажды, обещали «из-под земли достать и рассчитаться» или просто – испортить карьеру…
Рассказывая обо всем коротко, давал пищу для размышлений и мне. Когда я удивлялась или возмущалась, он говорил: «Видишь, как ты мало знаешь жизнь…» Разве?
Зато после каждого удачного возвращения, зная, как я интересуюсь новостями, любил рассказывать подробно о приятном и красивом: о людях, их обычаях и традициях, национальных особенностях. Привозил также обзорные альбомы о странах, городах и музеях мира, национальных парках, культурной жизни народов, профессиональную литературу, фотографии, открытки и сувениры, пожарные каски, сувенирные пожарные машины. Альбомы листали вместе, удивляясь и восхищаясь неповторимой древней архитектурой Армении, колоритом красок Грузии, стройностью мечетей знойной Азии, широтой и размахом Сибири, снежными заносами Севера, стройными соснами Карелии, озерами и замками Прибалтики, живописными просторами родной Украины... Мне приходило в голову: как оно может гореть? Может – сгореть? Все это, созданное природой и облагороженное руками человеческими, вдруг, будет взрываться, разрушаться и уничтожаться – зачем?
Неужели нельзя жить – без всего этого?
...Резко контрастными по сравнению с жизнью нашей страны становились зарубежные командировки. Польша, Венгрия, Чехословакия, Германия (сначала Восточная, а потом и Западная), Куба, США, Дания, Австрия, Финляндия, Швеция – уже последняя, печальная поездка... То же – книги, сувениры, рассказы, все прочее… Достаточно плодотворными и результативными – для общего поворота к "большому миру" – были командировки первой половины 1991 года на Кубу и в США, как раз до августовских событий. И кто знает, как бы все развернулось дальше, если бы не август 1991 года – перспективы долговременного программного сотрудничества только разворачивались.
Ведь так хотелось жить по-другому!
* * *
Визит делегации МВД СССР в мае 1991 года в республику Куба во главе с Первым заместителем начальника Главного управления пожарной охраны, генерал-майором Максимчуком Владимиром Михайловичем произвел на кубинцев сильное впечатление. Программа была насыщена встречами и мероприятиями с руководством республики, посещением стратегически важных подразделений и промышленных объектов (в частности – нефтеперерабатывающего завода и атомной станции в городе Сиенфуэгос), многочисленными культурными визитами, обзорную поездку по стране. Что-то было запланировано, а что-то нет, – тем более интересной оказалась эта поездка.
Приведу вкратце предварительную "Программу делегации МВД СССР" , возглавляемой Первым заместителем начальника Главного управления пожарной охраны МВД СССР генерал-майором В.М.Максимчуком:
Воскресенье, 19 мая 1991 года
Прием (аэропорт «Хосе Марти»); размещение; обсуждение программы; поездка по городу.
Понедельник, 20 мая 1991 года
Две рабочих встречи.
Вторник, 21 мая 1991 года
Две рабочих встречи; церемония пушечного выстрела.
Среда, 22 мая 1991 года
Рабочая встреча; посещение пожарных подразделений; культурная программа.
Четверг, 23 мая 1991 года
Выезд в Сиенфуэгос ; размещение; посещение нефтеперерабатывающего завода.
Пятница, 24 мая 1991 года
Посещение АЭС; выезд в Варадеро. (Делегация будет пребывать в Варадеро, где имеется возможность проводить рабочие мероприятия, с 24 по 26 мая.)
Воскресенье, 26 мая 1991 года
Выезд в Гавану; выезд в аэропорт «Хосе Марти»; возвращение на родину».
По возвращении Владимир Михайлович последовательно пересказал о том, куда ездили, как и где принимали, чем угощали. Открытый океан, вечерние огни побережья, изматывающая жара, совершенно другой ритм жизни, темпераментный народ, дневные поездки и выступления, вечерние развлекательные программы… Экзотика! Да, а как там, на этой атомной станции в Варадеро? Да примерно то же самое, что и у нас… Рассказывал, что неоднократно встречались и с Раулем, и с Фиделем Кастро – беседы с кубинскими лидерами были продолжительными, очень интересными. А главное, почему я все это запомнила, главное содержание визита заключалось в пятичасовом докладе Владимира Михайловича перед широкой кубинской аудиторией. Встреча – на правительственном уровне; доклад передавался средствами массовой информации по ведущим каналам телевидения и радиовещания Кубы, имел громкий резонанс и комментарии общественности. Развернутое выступление советского руководителя и специалиста перед кубинским народом, не так часто таких руководителей видавшего (на фоне деятельности отечественных лидеров, отличающихся политическим темпераментом), было ярким и образным. Владимир Михайлович излагал свое видение профессиональных и общечеловеческих проблем, говорил просто и доходчиво, и через переводчиков каждому человеку становилось понятным то, для чего приехал ответственный генерал из Москвы. Отвечал на вопросы журналистов откровенно и по-существу, ни один вопрос не оставил без ответа. Владимиру Михайловичу потом рассказывали, как простые кубинцы смотрели и слушали его выступление: телеэкраны были включены везде – в домах, офисах, барах и прямо на улице. Люди буквально останавливались на ходу, другие припарковывали автомобили, выходили на улицы, смотрели на экраны, и слушали, оставив свои дела. Комментировали своеобразно, некоторые – восхищенно. Народ интересовался и человеком, и тем, что он говорит: проблемы безопасности интернациональны.
И хотя для нас Куба – далекая, обособленная страна, а для кубинцев Россия – какой-то другой мир, обе наши страны в то время решали примерно одни и те же вопросы существования и защиты от поражений при опасных ситуациях (в том числе, и на атомных станциях), тем более, что республика Куба тогда по известным причинам "копировала" или повторяла то, что делалось в СССР. С первого до последнего дня пребывания на Кубе Владимир Михайлович чувствовал теплое отношение к себе, к делегации, к нашей стране. Кубинцам было любопытно и полезно услышать новости о русских, побольше узнать о людях, познакомиться с советскими специалистами, а руководству – "прикинуть" свои возможности по расширению сотрудничества. Жаль, от поездки почти не осталось фактического материала: на обратном пути из Кубы, при посадке самолета в московском аэропорту, обнаружилось, что из багажа членов делегации пропали многие личные вещи и документы. Украли по дороге! Сразу – ничего не нашлось. Дальнейшее расследование и поиски, как мне известно, ничего не дали. Жаль, конечно… Тем не менее, визит был успешным для двух сторон. Горячая признательность кубинской стороны выразилась в понимании и уважении Чернобыльских заслуг, в искренности отношений в дальнейшем, в предложениях Владимиру Михайловичу о личном сотрудничестве. Приглашали, если не работать, так хотя бы отдыхать всей семьей – да куда там! Куда уж…
Однако кубинское эхо звучало долго. Июньская поездка 1991 года в Соединенные Штаты с группой наших специалистов по чрезвычайным ситуациям, энергетике и обороне была не менее плодотворной. Программа включала изучение опыта и достижений соответствующих служб США по предотвращению катастрофических ситуаций и ликвидация их последствий. Посетили Вашингтон, Чикаго, штат Теннеси, окунулись в накаленную атмосферу мегаполисов, проехали по стране. В штате Теннеси подробно ознакомились с работой агентства Критических реагирований, извлекли много полезного для себя. Владимир Михайлович еще и еще раз убедился в необходимости ускорения работ по созданию ведомства быстрого реагирования на чрезвычайные ситуации, заимствуя – на этот раз – опыт американских коллег. В США многое устроено не так, как у нас, разумеется, да и не как в Европе… Американские корреспонденты и журналисты освещали визит подробно, и фотографии получились выразительными. На многих фотографиях рядом с Максимчуком запечатлен молодой Сергей Шойгу, в то время возглавлявший Комитет по чрезвычайным ситуациям России. Пересматриваю те фотографии: вот американцы демонстрируют, как надо разбирать и разгребать завалы с использованием новой техники, вот "вскрывают" перевернутую в катастрофе автомашину, вот извлекают из "провалов" людей, вот спасают пострадавших с использованием вертолетов, вот ликвидируют последствия катастрофы при столкновении железнодорожных составов...
Умеют они, однако, ценить и беречь свои жизни! Поездка оказалась познавательной, полезной. Если умом Россию не понять, то Америку ничем иным понять нельзя, кроме "ума и разумения". Да, они умеют рассчитывать; научились использовать и свой, и чужой опыт, чтобы дважды не спотыкаться об одну и ту же ошибку – себе дороже выйдет... Специалисты разных служб делились опытом, задавали друг другу вопросы, подсказывали ответы. И все равно: коллеги пожарные – особая статья. Неоднократно встречались с братьями-пожарными, профессионалами высокого класса, беседовали, обменивались сувенирами, мнениями, идеями и настроениями. Не раз вспоминали Чернобыльских пожарных, известных всей планете, подвиг которых особенно почитается в профессиональном кругу... Фамилия Максимчука и тот "секретный" пожар на Чернобыльской АЭС для американцев также секретов не представляли. Уважали Владимира Михайловича заочно, а теперь увидели "живьем" и выразили уважение лично… Визит на атомную станцию Нэшвилла многое освежил в памяти Владимира Михайловича. Он еще раз убедился: не бывает безопасных ситуаций с исходно опасными материалами, не бывает стопроцентной защиты от ошибок, от случайностей, от недобросовестности. Вспоминали пожары на атомных станциях. Атомные станции – бочки с "атомным" порохом, который легко вспыхивает по непредсказуемым причинам, а тушить атомный пожар – людям не под силу… Цивилизованный мир это понял давно. Он понял, что очень тесен.
По материалам романа Людмилы Максимчук «Наш генерал»