- e-mail: info@maksimchuk.ru
Другие дела были не менее существенными, не менее нужными; без их завершения пожарной охране работать было невозможно. Прежде всего, сюда следует отнести работы по созданию современного Центра управления силами и средствами пожарной охраны города (ЦУСС). ЦУСС – это важное звено, соединяющее три вещи: возникший пожар, ближайшее к нему пожарное подразделение и весь последующий контроль тушения пожара. Когда потерпевшие звонят по телефону "01", то попадают именно сюда. Через ЦУСС проходит многоканальная информация по всем вопросам пожарной обстановки города – что же может быть важнее?
Служба, конечно, работала и раньше, но должного уровня электроники не имела, и уже давно, что снижало оперативность высылки подразделений на пожары. Центр управления все еще размещался в небольшом старом здании, на территории внутреннего двора Управления городской пожарной охраны, на Пречистенке, 22 – содержался, как падчерица у мачехи. Строительство нового здания велось тут же, рядом. Корпус строился десяток лет, но до завершения дело не доходило – лет пять, как не доходило, хотя предполагалось (когда-то!) сдать его в эксплуатацию еще в 1988 году. Владимир Михайлович не мог допустить, чтобы "мозговой центр" службы, олицетворяющий собой всю пожарную охрану Москвы, существовал «на куриных правах», пребывал далее в безнадежно отсталом состоянии. Несовременным ему быть нельзя никак!
…Строительство и отделочные работы были завершены в короткие сроки. Главное – оборудовать и оснастить его по последнему слову науки и техники. Были сделаны заказы ведущим предприятиям, занимающимся автоматическим спецоборудованием, и вскоре эти заказы были выполнены. Есть чему удивляться: "Мозговой центр" столичной службы стал соответствовать зарубежным аналогам, и, более того, оказался конкурентоспособным с аналогичными профессиональными Центрами в Европе, а по некоторым показателям и превзошел их. Это отмечали тотчас же и впоследствии многие отечественные и иностранные специалисты, побывавшие здесь. И в самом деле, большие были затрачены силы и средства, но Центр получился таким, как надо. Владимир Михайлович был доволен, порадовались и сотрудники, быстро освоившиеся на новом месте. Торжественно "открыли" ЦУСС в марте 1993 года, и это было важным событием.
Не менее трудоемким оказалось завершение строительства Учебного центра Управления пожарной охраны в Теплом Стане. Лично я слышала и десять с лишним лет назад, что "скоро в Москве будет"... Скоро ничего не бывает – то есть не было – до того. Владимир Михайлович принципиально взялся довести это дело до конца. Ни на день не выпускал эту "стройку века" из-под своего контроля. Как только началось финансирование, так на стройке (кроме полагающихся строителей) каждый день работало до ста выделенных для этого сотрудников – и трудились на совесть: на глазах преображалось здание и территория. «Работа кипела!» – так сказали бы в не столь давние «годы построения коммунизма». И то! Сам руководитель департамента строительства Правительства Москвы Василий Михайлович Мороз проводил здесь по средам планерки; говорят, ни одной среды не пропустил!
Владимир Михайлович часто ездил в Теплый Стан, наблюдал, подгонял, чему-то радовался, чем-то огорчался, что-то менял вместе с разработчиками и строителями. Как же он хотел, чтобы дело шло скорее, чтобы объект как можно быстрее был сдан строителями в эксплуатацию!
Ведь именно Учебный центр должен стать настоящей кузницей кадров Пожарной охраны, обучать и готовить высоко профессиональные кадры огнеборцев! Да и оборудовать и обустроить его нужно не хуже заграничных! Владимир Михайлович сам проработал в Учебном отряде, а затем в Учебном полку несколько лет, руководил процессом обучения и его организацией. А теперь, в преддверии перехода пожарной охраны на профессиональную основу, Учебный центр рассматривался им как наиболее важное звено для обучения и переподготовки кадров пожарной охраны да и других смежных служб. Проект был хорош тем, что предусматривал стометровую тренировочную полосу на две дорожки, с учебной башней, для подготовки пожарных. Работа – круглогодичная и круглосуточная.
…Трудов и пота на этой стройке положено немало…
"Открыли" Учебный центр в октябре 1993 года. В основном – удобное, современное, грамотно построенное и оборудованное всем необходимым здание (с поправками на "долгосторой"). Учебные классы оснащены новейшей техникой: компьютерами, наглядными пособиями, действующими макетами. Когда Владимир Михайлович бывал за границами страны, он никогда не упускал возможности поинтересоваться: а как у них учат профессионалов? Он посещал разные учебные заведения, везде подмечал новое, записывал, фотографировал, привозил литературу. Старался применить у себя все лучшее, как всегда. Особенно запомнились ему учебные центры в Дании и США – включительно с мелкими подробностями. У нас получилось не хуже. Большинство иностранных гостей, частенько приезжающих сюда, признают, что не ожидали увидеть такое – есть тут и русские ноу–хау. А уж масштаб!
Много энергии и фантазии вложил Владимир Михайловича в преобразование и самого понятия "пожарная охрана Москвы", и комплекса здании и территорий Управления на Пречистенке 22, которые это понятие символизирует. Был произведен серьезный ремонт этих зданий – со вкусом – с использованием хороших материалов, пород деревьев и ракушечника. Облагорожены территории, расчищены и благоустроены дворы. А ведь долгое время об этом только мечтали – чуть не десяток лет – до того! В главном корпусе открылся зал передового опыта, что было существенно. Также привилась "мода" в оформлении стендов для разного рода служб. Появились красиво оформленные интерьеры, обновились кабинеты и коридоры, похорошел актовый зал, полностью изменила свой облик столовая. В первую же очередь отремонтировали те «места и закутки», куда прежде руки не доходили. Владимир Михайлович также мечтал ввести в действие на территории Управления оздоровительный комплекс для личного состава дежурных служб. Была построена современная сауна и спортзал, оборудованный новейшими тренажерами – чтобы было, где "снять" стрессовые нагрузки после тяжелой смены. Правда, впоследствии все это наполовину "прикрылось", наполовину перешло в использование по другому назначению.
Очень важно и то, что в середине 1993 года на первом этаже правого корпуса (а на втором этаже располагался кабинет начальника УПО) был открыт музей Управления пожарной охраны, где выставлялись образцы пожарной техники, новинки, собиралась другая информация для гостей УПО и городских руководителей, часто наведывавшихся сюда. А раньше приходилось выгружать все на улице – громоздко и неудобно… Что касается дворов… Теперь, как только заходишь с Пречистенки во двор Управления, глазам предстает мозаичное панно высотой во весь рост фасада здания. Оно выполнено из ценных пород камней и изображает два символичных пожара Москвы, тех самых, что были «пожарами века»: один – XIX–го века (пожар в Большом Театре в 1853 году), а другой – XX–го (пожар в гостинице Россия в 1977 году). Разговоров перед созданием этого полотна было много. Подготовка велась основательная.
Владимир Михайлович давно мечтал о создании такого панно, и мечтал сокровенно, как в таких случаях говорят: спал и видел. Если бы умел, так сам бы его и изготовил! И если художников–мозаичников он заменить не мог, то всему, чему мог, способствовал с радостью. Участвовал в согласовании проекта, в составлении композиции, в подборе материала. Все, все рассматривал с многих сторон… Это же делается – надолго! Должно быть красиво и прочно. Уточнял цвета камней, что-то просил заменить или улучшить. Когда уже начали выкладывать – часами не отходил от мастеров. Множество раз спускался вниз, из кабинета, смотрел, как продвигается работа. А какие-то камушки выкладывал сам; наверное, это – исторические камни.
Когда работы закончились, Владимир Михайлович порадовался тому, что получилось. И дело – не только в самом этом панно, как в том, чтобы оно гармонично дополняло весь ансамбль сооружений управления, как его представлял Владимир Михайлович. Панно стало символичным. И рядом с панно уже не смотрятся заскорузлые двери гаражей, неухоженные газоны, неприбранный двор. После завершения ремонта внешний вид зданий, расположенных по периметру наружного двора, стал опрятным и достойным, а на газонах высадили великолепные сорта роз и стали поддерживать их в жизнестойком состоянии, что оказалось непросто. Зато стало очень красиво. Владимир Михайлович любил все красивое и хотел, чтобы любовь к прекрасному воспитывала людей.
Остальные преобразования производились в том же духе. Не меньше проблем содержал в себе второй, внутренний двор. Вообще, все, что относилось к благоустройству этого двора, был «давнишней занозой». Двор представлял из себя некий объем, в котором очень неуютно находиться (как в Гарлеме) – до такой степени, что заходить туда лишний раз никому не хотелось, а не то, что работать в том же ЦУССе или в гаражах…Что делать? ЦУС уже доводили до завершения. Тут же – в двух небольших зданиях с незапамятных годов располагалось ведомственное управление УПО-3, подчинявшееся специальному управлению пожарной охраны главка. Владимиру Михайловичу пришлось принять неуклонные меры к выселению УПО-3, а затем можно по-хозяйски распорядиться тем, что осталось. После ремонта в этих корпусах разместилась пожарно-испытательная лаборатория (ИПЛ), очень важный орган в расследовании и установлении причин возникновения пожаров. После всех проведенных "революционных" мероприятий, проведенных за столь короткий срок, стал просматриваться задуманный облик двора. Все становилось по-другому.
Мало того, Владимир Михайлович планировал довести до единой композиции все сооружения и оба двора УПО. Для этого предполагал провести работы по перепланировке перехода из наружного двора во внутренний, причем представлял этот переход – буквально – из стекла и мрамора. Тот "казенный" невзрачный коридор, который всякий идущий по нему старается поскорее преодолеть (сырость, темень, сквозняки!), Максимчук мечтал превратить в высокую стильную арку из красивого стекла, открывающую вид на внутренний двор. Во внутреннем дворе, в самом его центре, после всех основных реставрационных работ, Владимир Михайлович намеревался поставить памятник пожарным Москвы, погибшим при исполнении служебного долга, а пред ним – разбить фонтан. То есть – сквозь эту арку, находясь на территории наружного двора, можно было бы видеть памятник и фонтан… Было бы так замечательно! Фонтан – это уже целая философия, и не только…
Но тут – конкретное дело. Помнится, раньше – в применении к кипучей деятельности Владимира Михайловича – я обнаружила слово "фонтан" как символ, в переносном смысле; теперь же – можно применять и в прямом. Но это не все. Памятник погибшим пожарным мы с ним Михайловичем обсуждали не однажды и очень подробно, гораздо с большим энтузиазмом, чем сооружавшийся в 1990 году Мемориал жертвам Чернобыльской трагедии на Митинском кладбище. Там было слишком много заказчиков, требований и прочих сложностей, а здесь… Здесь можно всю душу вложить – и сделать так, чтобы была отражена и лаконично воплощена идея жертвенного подвига Человека, бойца пожарной охраны. Владимир Михайлович как раз советовался по этому вопросу со скульптором Асадулаевым Хизри, проходившим у него срочную солдатскую службу в Учебном полку; рассматривал его предложения. Но все это требовало времени.
В случае, если бы генерал Максимчук успел все это довести "до логического завершения", как он сам любил говорить, Управление пожарной охраны Москвы представлялось бы единой архитектурно-пространственной композицией, примечательным уголком столицы. Не стыдно было бы – перед настоящим и будущим, а как раз – был бы наглядный пример для Управлений пожарной охраны других городов России. Владимир Михайлович этого и не скрывал. Почти на всех крупных совещаниях, говоря о проходящих преобразованиях, подчеркивал, что стремится к тому, чтобы УПО Москвы было лучшим из УПО в России.
* * *
Конечно, он был патриотом своей страны, своей службы, своего города. Как я поначалу расстраивалась, что Владимиру Михайловичу не удалось свои последние годы провести в должности начальника Высшей пожарно-технической школы МВД России! Как мне хотелось для него относительного спокойствия и безмятежности! Но с другой стороны… Его высокому энергетическому потенциалу, его мыслям, нужны широкие масштабы и горизонты. Горизонты московского гарнизона, конечно, достаточно широки, подстать его устремлениям. Устремления были разноплановыми, шли издалека, и воспитание следующих по пятам поколений пожарных не покидало самой первой строки плана жизни и работы генерала Максимчука.
Доктор технических наук, академик РАЕН, профессор, полковник внутренней службы Николай Григорьевич Топольский вспоминает следующее. В начале 1992 года (когда он сам был начальником кафедры АСУ ВИПТШ МВД СССР, а Максимчук – Первым заместителем начальника ГУПО МВД СССР) на одном из совещаний, проводимых в главке, он (от имени науки) жестко поставил вопрос об интеграции учебного процесса с практикой. Владимир Михайлович, жаждавший того же, что и Николай Григорьевич, горячо подержал его на том совещании. Но время было очень сложным, пробить косность и рутину оказалось тяжело, поэтому вопрос, поставленный жизнью, решался давно и долго.
А ведь еще в 1988–1989 годах, будучи начальником отдела ГУПО МВД СССР, полковник Максимчук, сторонник внедрения современных форм и методов обучения в учебный процесс, вдохновенный воспитатель специалистов не вчерашнего, не сегодняшнего, а завтрашнего дня, направлял специалистов в Ленинград, в Киев, в другие города и веси для сбора информации именно по этой проблеме! Однако тормозили прилично…
Теперь же, когда Владимир Михайлович руководил противопожарной службой столицы, его свободное мировоззрение и государственное мышление решило исход дела: с подачи Владимира Михайловича на базе московского гарнизона пожарной охраны был создан филиал кафедры ВИПТШ в г.Москве, в УПО, что стало большой школой для слушателей. Когда генерал Максимчук возглавил пожарную охрану Москвы и взялся за реорганизацию службы, он развил далее идею воспитания и обучения молодых специалистов (уже Академии ГПС МВД России – после переименования) на имеющейся базе АСУ–01, параллельно совершенствуя и перестраивая саму базу. Николай Григорьевич рассказывает, как Владимир Михайлович всегда тепло принимал слушателей, распахивая перед ними двери своего кабинета, подробно беседовал с ними, делился личным опытом, давал практические советы, не скрывая и опыт, полученный в Чернобыле: пусть пожарные будут максимально защищены в своей профессии!!!
Затем слушатели направлялись в АСУ–01 и продолжали занятия. Надо ли говорить, что все это надо рассматривать в плане перспективы службы?
И не только это… Уж и говорить не приходится, на какой мощный разворот вообще способен Владимир Михайлович, а продлись его жизнь хоть на несколько лет, и не случись опять что-нибудь, подобное тому, что ему случилось пережить за последние годы, я уверена: пожарную охрану Москвы было бы не узнать! Это – с зачетом того, что успел сделать, с перечнем тех задумок, что записаны в ближайшие и долгосрочные планы, и с намерениями, что в голове держал. И даже если бы просто – его приемники и последователи воплощали бы его идеи, причем "не изобретая велосипед", а, продолжая путь на колесах новой техники по той широкой магистрали, что он проложил, с арсеналом тех 47–и пожарных депо, более половины из которых он успел построить, а оставшиеся только намеревался, – столичную охрану было бы точно так же НЕ УЗНАТЬ! Видано ли!? Видано или не видано…
Сказка скоро сказывается, да еще удивительнее, когда скоро дело делается. А иногда – слишком скоро. Опередить свое время бывает очень рискованно, но гораздо хуже – отставать от него. Максимчук спешил не отстать – во всех отношениях. Спешил, но далеко не таким образом, чтобы "за лесом деревьев не видать"… Большое – это большое, но в повседневном проблем не меньше. Продолжая рассказ о переменах в гарнизоне, происшедших при Максимчуке, нельзя не сказать о решении самых болезненных вопросов, связанных с жизнью и работой людей. Не сразу, а немного погодя, начали изыскивать и вкладывать средства в ремонт старых казарм, а также других строений. Уж некоторые-то казармы вообще не ремонтировались от времен "царя Гороха"! Для Максимчука их ремонт был больным вопросом: сколько он сапог износил по тем казармам-то в свои молодые годы! И теперь их застал – почти в том же виде, что они представляли собой тогда.
Дальше терпеть такое было просто стыдно! Вообще – не упускал ни одного направления работ. Вникал в человеческие проблемы, в переживания каждого подчиненного. Старался ничего не пропустить, не забыть ни одно из звеньев службы – приходилось каждый раз ответить на очередной наболевший вопрос. Выкладывался для людей, старался облегчить тяжелое бремя службы – для каждого конкретного человека...
Благоустроить рабочее место сотрудника, помочь семьям, детям – было очень важно. Ведь в цивилизованных государствах работа пожарного оплачивается достойно, в среднем – на порядок выше, то есть в раз десять больше. Значит, и семьи живут хорошо. У нас же – по стране – далеко не так, а нагрузка у пожарных столицы очень напряженная. В таком случае, пусть бы город выделял пожарной охране из своих резервов то, что не положено деньгами, например, квартиры, путевки, льготы, что-то еще! Люди спасают столицу от огня, а ущерба от пожаров в Москве – за всю прослеженную историю – было раз в сто больше, чем экономили на содержании штатных пожарных и на возможных мерах предосторожности! Значит, надо упреждать, а то дороже выходит.
Не знаю, поймут ли сказанное до конца те, от кого зависит и отношение к пожарной службе, и к прочим серьезным вещам, но тогда, в 1992–1994 годы генерал Максимчук все силы свои обращал именно на эти "болевые точки". Помню, например, что рассматривали вопрос о выделении двух больших участков в Подмосковье, как помню, в Митино и Толстопальцево, под коттеджи для пожарных; причем Правительство Москвы собиралось полностью решить вопрос о строительстве с коммуникациями. Это было бы здорово!
Владимир Михайлович даже домой приносил строительные чертежи и планы (как и чертежи тех пожарных депо!): планы участков, проекты коттеджей, схемы коммуникаций. Отличная планировка! Да кто же даст? Вот именно… Помнится, до конца дело довести не удалось – не хватило собственной жизни, а последователи распорядились по-своему. Зато удалось довести другое, и тоже важное. В то время – уже несколько лет подряд – в гарнизоне остро стоял "квартирный" вопрос. Ничего важнее, чем квартира, для семьи нет. Царило время тотального дефицита, а вопрос жилья для рядового пожарного так накалился, что жарче и горячее его – были разве что сами пожары. Очереди, конечно, существовали, многолетние, десятилетние. Образовалось даже несколько очередей на жилье, и никто из претендентов, по существу, не знал, в какой очереди он стоит. Очереди двигались крайне медленно, потому не удивительно, что кто-то стоял в очереди, к примеру, 22–м, а через год стал только 15–м, хотя приняли под жилье целый дом. О какой справедливости тут могла идти речь? Владимир Михайлович принципиально, даже въедливо, постарался разобраться в этом.
В итоге, очереди были восстановлены, и у входа в столовую были вывешены списки очередников, чтобы все видели, кто состоит в списках и как движется очередность. Этот стенд назывался "Экраном гласности", что говорит само за себя. Теперь стало гораздо труднее "обойти" очередников, и даже самым «высоким распорядителям» – почти невозможно "втиснуть" в списки нужных людей, минуя все правила. Удивительно, но довольно скоро люди стали получать долгожданные квартиры, что было большой радостью для пожарных и их семей; другие же – улучшили свои жилищные условия, чего не было годами – до того. Тот "Экран гласности", что являл собою прозрачность осуществляемых действий, запомнился людям надолго. Вообще, все это запомнилось так прочно, что и в настоящее время пожарные из других регионов страны говорят об этом так: "В такое трудное время Максимчук в Москве не только 25 депо построил, но и квартиры людям давал! Спас Москву от пожаров, а пожарного сделал человеком. Максимчук – первый в истории человек, который так поднял пожарную охрану!".
…То, что делалось Владимиром Михайловичем, все более и более поднимало его авторитет, "замешанный" на добрых делах – в глазах сотрудников, в глазах городских властей, руководителей солидных организаций, а также коммерческих структур. Но все требовало денег. Искали частных инвесторов – и находили в то переломное время.
Были и такие деяния, которые требовали не столько денег, как душевных талантов. Например, стали восстанавливаться давние традиции по проведению праздничных мероприятий внутри коллектива – для взрослых и детей. Владимир Михайлович придавал большое значение преемственности и продолжению добрых профессиональных и человеческих традиций. Помню, как рассказывал о подготовке первых вечеров и встреч… Помню, как детей пожарных приглашали на первый новогодний утренник в 1993 году, как его организовывали, какая программа была! Помню, как столовую ремонтировали и облагораживали, как искали предметы интерьеров и подбирали какие-то элементы украшений. Помню, как я сама ездила в фирменные магазины, которые только стали тогда открываться, и смотрела, что подойдет для того или иного случая – примерно так же, как когда-то, совсем еще недавно, искала и покупала русские сувениры для заграничных поездок Владимира Михайловича. Понимала, конечно, что тот объем дел, что он на себя нагрузил, был и тяжел, и приятен – одновременно. Он видел – дело делается, вкладывал в него силы, и очень хотел, чтобы как можно скорее пошла отдача – в результатах. Ах, если бы кто дал чуть больше времени на все это! Конечно, времени никто не даст… И все равно, разительная перемена между недавним прошлым и вызывающим изумление настоящим – была. Многое, чего НЕ БЫЛО, теперь СТАЛО!
В итоге, была осуществлена коренная перестройка существующей структуры УПО Москвы, объединены усилия двух основных направлений деятельности: службы пожаротушения и Госпожнадзора, которые ранее не составляли единого органа. Созданы предпосылки для становления местных гарнизонов Государственной противопожарной службы с учетом нового территориального деления Москвы на административные округа. Для укрепления службы и поднятия боеготовности, а также в целях улучшения качества тушения пожаров, было принято решение о присвоении начальникам окружных управлений звания полковника.
Планировался также постепенный переход московского гарнизона на контрактную службу на основе профессионального комплектования кадров – дабы изменить тот порядок, который существовал с 15 мая 1965 года, потому что срок срочной солдатской службы сократился: не успевали обучить человека, как уже пора расставаться с ним… Да, переход на профессиональную основу и замена призывников специалистами нуждается в финансовом подкреплении, но безопасность стоит дороже – на этом экономить нельзя! В перспективе предполагалось дальнейшее решение многих вопросов службы и развитие социальных программ. Вплотную приступили к разработке Федерального законопроекта "О пожарной безопасности", о чем говорили столько лет – до того. Закон – крайне важен для упрочения пожарной безопасности страны, где в постперестроечный период не действовали прежние законодательные акты…
Таким образом, те революционные перемены в структуре службы и сознании людей, которые совершил генерал Максимчук, оказались «колокольным набатом», призывающих сторонников присоединиться к шеренге ведущих. Сторонники не подкачали – и Федеральный закон "О пожарной безопасности", который с нетерпением ждали как в Москве, так и в России, был принят почти полгода спустя, как Владимир Михайлович ушел из жизни, в декабре 1994 года.
Планов в голове было много, только генерал уже не успевал. Что ж, пусть теперь успевают другие – никому не заказано…
По материалам романа Людмилы Максимчук «Наш генерал»